Меланхолия частиц

Меланхолия частиц

Кристина Матвиенко рассказывает о спектаклях пермской театральной компании немхат, перфолекциях и lifestyle проекта Р_езиденция.

В разных локациях пермского аэропорта «Большое Савино», открытого для пассажиров в 2017 году (оттого он так просторен и красив), сидят девушки в черном. Рядом — пюпитры, на них — экспликация к «объекту», поясняющая возраст актрисы и в отдельных случаях ее взгляды, настроения, убеждения. Зритель берет наушники, садится напротив девушки и, глядя ей в глаза, выслушивает короткий трек, в котором рассказывается что-то личное, возможно, даже слишком личное.

«33 сестры» Александра Шумилина и студенток пермского медицинского вуза сделаны как музей живых «объектов», молчащих и тем самым оберегающих себя от вторжения смотрящего. Но одновременно зрителю дарится возможность услышать, что внутри того, на что обычно посетитель музея только смотрит. Голос в наушниках принадлежит сидящей перед вами, скажем, Вере. А сама Вера молчит и смотрит — догадываясь, вероятно, в каком месте аудиодорожки вы сейчас находитесь и почему у вас округляются глаза. Рассказ может быть тяжелым — о пьющем отце, интимным — о несовместимости регулярного секса с одним и лирической дружбой с другим, ищущим поддержки — о необходимости заботиться о старой бабушке, ведущей к самоизоляции. Меланхоличное настроение, которое рождается в путешествии от одного пюпитра к другому, от одной истории к другой, от одних пар глаз, глядящих на тебя поверх ковидной маски, к другой, обеспечено именно этим разрывом — между голосом и телесностью сидящей перед тобой девушки, между лаконичной «этикеткой», отпечатанной на листе А4, и непознаваемостью личности, с которой ты входишь в контакт. Аэропорт живет своей жизнью, с объявлениями, пассажирами и работниками авиакомпаний в униформе, не замечая творящейся внутри него жизни. Но она происходит, равно как и все другие жизни, коротко залетевшие в Большое Савино, чтобы благополучно улететь из него в тот или иной пункт назначения.

Перфолекция Виктора Вилисова «Новые виды транспорта». Фото — Никита Бруев.

Ночью после «Пермского моря» — одного из проектов «Р_езиденции», организованной продюсерской командой Александра Шумилина, мы шли по городу и слушали рассказы про разные места. Вот здесь — парк, здесь — центр фольклористики, созданный очень хорошей женщиной, а вот здесь в 2008-м упал «Боинг-737». Все проекты «Р_езиденции» либо сайт-специфичны, либо подразумевают участие не-актеров; так или иначе все они проблематизируют границы театра. Как и в любом нашем передвижении по городу, в них смешаны lifestyle и представление, присутствие участника как соавтора и его же самопрезентация, обыденное и выставочное, предназначенное для публичного пользования. В этом смысле и спектакли, и перфолекции «Р_езиденции», прошедшие исключительно в аэропорту, очень мощно интегрировали тебя, постороннего наблюдателя, в реальность — притом, что видимых признаков этой пермской реальности как бы и не было нигде. Значит, сработал формат, а не тематический выбор.

«Пермское море» — красивый медитативный спектакль в бассейне «Олимпия» — мог быть реализован и в другом городе, из которого кому-то, как и этим «пловцам» и «тренерам», хочется уехать. Но само по себе присутствие не-артистов — пермских студентов, чьи искренние ответы на большие вопросы («Какая у тебя мечта?» «Чего ты боишься?» «Что такое любовь?») зрители «Моря» слушают в наушниках, блуждая по кромке бассейна, — делает этот проект исключительно локальным, выросшим на этой почве, в этой воде.

Аудио-ответам в наушниках аккомпанируют простые физические движения: половина перформеров, одетые, сидят на одном краю пятидесятиметрового бассейна, половина — в купальниках, плавках, очках и шапочках — на другом готовятся к прыжкам. Вся эта прекрасно аранжированная композиция устроена таким образом, что во время очередного спича или смены вопроса на экране пловцы преодолевают массив воды, доплыв до бортика, утыкаются в протянутый им «тренерами» микрофон, дышат и плывут обратно. Если голос в наушниках говорит о трудностях или надеждах, то параллельно словам воду рассекает гребок или кто-то ныряет с тумбочки. На середине пути или в его финальной точке в наушниках звучит мощное сбивающееся дыхание человека, проплывшего пятьдесят метров кролем. Спецэффект «Пермского моря» — в синхроне и рассинхроне движения и речи, 3D-дыхания и мигающих неоном безучастных вопросов. То есть можно искать и даже находить смыслы, думая про сопротивление материала, про волю делать что хочешь, про несвободу плавательной дорожки и вообще про преодоление. Но важен чисто физиологический эффект, который здесь достигнут чисто перформативными средствами. «Пермское море» — воодушевляющий опыт чувственно воплощенного концепта, а, может, и вообще нечто вне концепта.

«Я танцую, пока ты смотришь на меня». Фото — Никита Бруев.

В промежутках между спектаклями в аэропорту шли аудиоперфолекции. Виктор Вилисов отдал свое «я» механическому голосу, ошибающемуся в человеческих ударениях и предлагающему тебе, сидящему в пассажирских креслах зала вылета, путешествие по утопическому квир-городу. Сам «лектор» занимался документацией происходящего и со свойственной ему элегантностью ускользнул от любого контакта с реальными слушателями. Сергей Чехов сочинил часовой трек про конец театра, который в своем прежнем виде невозможен и токсичен. Повторы, несколько попыток произнести непослушное слово, остановки и шумы сопровождали голос «лектора» на этот раз, маркируя отсутствие претензии на совершенство «знания». Оба эти разговора о жизни и искусстве, отлитые в неподвластную внешнему вмешательству форму, были, однако, целиком про беззащитность «нового нового мира». Этот мир так или иначе проектируют в своей арт-деятельности участники пермской «Р_езиденции». В том, какой выбирается модус говорения для обсуждения спектаклей (часть резидентов — Мария Слоева, Иван Демидкин и Артем Томилов — одновременно жюрили местную «Студвесну»), в том, как организованы образовательные практики, в том, как танцуют просто и танцуют для спектакля («Я танцую, пока ты смотришь на меня» Шумилина — собрание танцпризнаний под любимую музыку), словом, во всем этом есть предчувствие нового нового мира. И я голосую за него.

Заглавное фото из спектакля «Пермское море». Фотограф — Никита Бруев.