#некритическиезаметки #современнаядраматургия #Любимовка2022 #VabaLabaНарва #день1
Пьеса сегодня становится самым центростремительным жанром театрального искусства по мобильности реагирования на запросы времени. Ей удалось практически невозможное — стать в художественном смысле «ловцом» ускользающего настоящего.
Может по этой причине у неё получается создавать такое многообразие форм, которые трудно назвать пьесами в их классическом аристотелевском понимании. Перефразируя мысль недавно ушедшего Ж.-Л. Годара можно сказать: в современной драматургии обязательные завязка, кульминация и развязка существуют в произвольном порядке или вовсе отсутствуют.
Нынешняя Любимовка-2022 (независимый фестиваль современной драматургии со стажем в 32 года) совершила свою первую вынужденную миграцию, покинув Москву и начав осваивать локации за ее пределами: Нарва, Тарту, Алма-Аты, Хайфа, Тель-Авив, Париж и тд.
Программа, которая была предложена в этом году, звучала почти как манифест нашего времени: антивоенные и антитоталитарные пьесы.
Так Любимовка-2022 легитимировала в сложных политических условиях деколониальный поворот в российском театральном пространстве.
Первая стоянка этого миграционного маршрута произошла 24-26 сентября в Vaba-Laba/ Нарва/ Эстония, где прошли читки пьес офф и онлайн.
Куратором программы антивоенных и антитоталитарных пьес Любимовка-22 в Vaba Lava стала Н.С.Скороход.
Юлия Ауг, Михаил Дурненков и Андрей Стадников (на экране) во время обсуждения читки пьесы «Япония»
Я смогла принять участие только в первом дне фестиваля онлайн. Для меня было важно и интересно понять/ почувствовать как прозвучит в пьесах читки заданная в программе тема, балансирующая на грани пропагандистского и антиколониального жеста.
Однако, как оперативно современные драматурги отреагировали на катаклизмы нашего времени, когда мы практически оказались выброшенными из «присвоенных» нами ранее координат времени и пространства, где естественным фоном жизни стали насилие, разрушение, геноцид как формы физической и духовной смерти Homo sapiens.
Очевидной становилась замена героизации и мифологизации военного прошлого на будничность и утилитарность нынешней спецоперации. Это стало заметно по реакции одной из зрительниц 80+ на обсуждении читки, которая не смогла идентифицировать современную войну в ее нынешнем варианте.
Будучи поклонницей творчества Павла Пряжко я была в очередной раз загипнотизирована его даром проявлять обыденность и бытийность среды через слова, такие простые и незатейливые на первый взгляд. Только в этот раз хроника войны нанизывалась на человеческие отношения как мясо на шампуры — точно схваченная метафора времени в его пьесе «Шашлыки» (режиссёр и актёр Николай Бехетин).
Текст второй авторки из Украины Ирины Серебряковой «В Инстаграм мы будем жить вечно» отразили ее личный опыт проживания войны, рядом с которой всегда существуют ее неизбежные спутники — мародёрство и внедомность. Причем последняя оказывается одним и тем же состоянием отчуждённости и оторванности, что на 16 этаже дома под бомбежками, что на польском вокзале в миграции.
Читка пьесы «В Инстаграм мы будем жить вечно»
Метод сборки текста, предложенный режиссёром Харальдом Томпсоном Розенстремом, был выстроен как монтаж разъятых человеческих голосов. Из чего возникал эффект «многоголосицы», потерявшей устойчивую тонику и заново пытавшуюся слиться в едином хоре.
Последняя пьеса читки первого дня «Япония» драматурга Андрея Стадникова была прочитана за рекордные 18 минут прекрасной актрисой Юлией Ауг (она же и режиссёр читки).
60 страниц с короткими фразами как незаконченные истории с открытыми концами — 60 страниц и множество способов актёрского существования как попытка схватить сиюминутность сегодняшней жизни —
прозвучали как метафорический диалог автора с формой (здесь пьесы). Сегодня любая форма бессильна что-либо или кого-либо объединить в едином начале, только фрагментировать на части, расчленяя по живому и разбрасывая их как отработанные листы текста на пол.
Хорошая точка первого дня, прозвучавшая как многоточие.
Комментарии
Оставить комментарий