Пять женщин, четыре комнаты

Пять женщин, четыре комнаты

Фабула, устройство, условия игры сайт-специфика, сочиненного Асей Волошиной и Семеном Александровским, несомненно, напомнят вам «Восемь любящих женщин».

Хотя действующих лиц не восемь, а только пять.

Но, прежде чем вы встретитесь с ними, в холле отеля «ARTSTUDIO Nevsky (RBI)» каждый из зрителей получит персональный конверт, внутри которого — карточка с номером комнаты и письмо, подписанное режиссером, где сказано, что все мы приглашены на своего рода опознание. Только опознать надо не труп, не подозреваемого, а модель. Покойник, впрочем, тоже есть. Это известный художник, который собрал в отеле пять важных для него женщин, здесь они ждут, когда будет вскрыт сейф в Швейцарии, где хранится «Бесценная Картина», портрет, на котором изображена «та стерва, которая меня убила». Она-то и унаследует бесценное произведение. А нам предстоит сделать свои предположения относительно той, что была наиболее дорога художнику. Ибо, как сообщает письмо, возможно, живопись абстрактна. Таким образом, финал нашей прогулки будет увенчан вознаграждением/опознанием.

Тут стоило бы остановиться во избежание дальнейших спойлеров.

Но «Фаза зеркала» только притворяется квестом. Хотя понятно это становится не сразу и не всем.

Итак, отель — место весьма популярное среди сочинителей детективов. По популярности оно уступает только загородным поместьям и междугороднему транспорту (экспрессам и лайнерам). Уединенность, обособленность исключает возможность вторжения случайных лиц на территорию детективного сюжета. А еще «Фаза зеркала» — это шоу для эскапистов, готовых поддаваться вновь и вновь обаянию молчаливых безликих номеров, в которых недолго можно почувствовать себя человеком без прошлого, без биографии, выключенным из повседневных связей.

А. Алексахина в сцене из спектакля. Фото — Д. Стельмах.

Пять номеров — пять действующих лиц — пять Прекрасных Дам — пять монологов. Анна Алексахина, Лаура Пицхелаури, Уршула Малка, Алена Старостина, Анна Блинова — специально для этих актрис придумывался спектакль, специально под них Ася Волошина писала свои монологи.

Разбившись на малые группы и переходя из комнаты в комнату, мы оказываемся пусть не один на один, но все равно в довольно дискомфортной близости с актрисой, героиней, кандидаткой на роль Женщины Всей Его Жизни. Чтобы расслабиться, можно выпить: в комнатах уже приготовлены бутылки красного вина для гостей.

Разумеется, каждая из дам, с которыми мы знакомимся, переходя из комнаты в комнату, претендует на то, что именно она — «та самая». Каждая рассказывает историю отношений с покойником, полную ревности и нарциссизма.

Нелюбимая ревнивая жена-аристократка, «посвятившая всю себя ему». Дочь (возможно, дочь), демонстративная личность, мстящая папочке за свое случайное появление на свет и годы безотцовщины. Художница, демоническая женщина, то ли возлюбленная, то ли соперница покойника. Любовница, с которой у художника был курортный роман. Случайная встречная, ставшая моделью для художника. Каждая, прежде чем распрощаться, передает нам конверт с номером комнаты, куда мы направимся дальше, и сообщает какую-нибудь «милую» подробность о той, которая ждет нас там: «сумасшедшая», «проститутка», «дрянь».

У. Малка в сцене из спектакля. Фото —Д. Стельмах.

В эту игру заложена стилизация салонного детектива. Надо сказать, что тексты Волошиной, всегда умышленные, никогда не притворяются жизнью. А персонажи «Фазы зеркала», написанные под конкретных актрис, и вовсе говорят языком претенциозным и витиеватым, порой практически парфюмерным («в дымке тумана цвета молодой спермы»), как, например, томно мурлычущая художница-акционистка, ногтями выцарапывающая свои картины во время секса на «холстах спин» своих партнеров и партнерш. Или фрустрированная клиентка психотерапевта, рассказывающая, как художник писал ее портрет своей кровью. Врет ли она? С чем мы имеем дело, с исповедью или с диагнозом, а если с диагнозом, то с каким? Кто или что нас вводит в заблуждение, героиня или ее болезнь? Актриса, играющая случайную встречную, увлекается персонажем до полного самозабвения, интуитивно улавливает, кто тут больше всего подключен, устанавливает зрительный контакт и дальше самозабвенно хрустит твоими нервами.

Чуть более подробно описав пару героинь, я специально не уточняю фамилии актрис. Попробуйте догадаться, кто есть кто. Тексты определенно написаны с учетом ресурсов актрис, их школ, их прошлого опыта. В суперкамерных сценах гостиничных номеров актрисы предъявляют нам не только героинь, но самих себя — как под увеличительным стеклом.

В спектакле Александровского есть маленький подвох. Нам обещают встречу с пятью женщинами, а проводят только по четырем номерам. И этот элемент открытости, незавершенности, того, что от нас что-то да утаили, становится козырем, который создатели спектакля приберегли для того, чтобы немножко одураченный зритель вернулся в отель еще раз и попытался сложить пазл из пяти женских образов. Ведь, возможно, «та самая» осталась вне поля его зрения.