Спектакли, за которыми хоть на край света
К открытию «Летающего критика» мы попросили своих самых летающих коллег назвать три спектакля, за которыми стоит отправиться на другой конец страны или даже за ее пределы. Потом добавили еще по три спектакля от себя, а ответы собрали в этот лонг-лонг-рейтинг.
«Деменция» Корнеля Мундруцо в театре «Протон» (Будапешт)
Дикий театр, самым близким аналогом которого в кино, возможно, является «Сербский фильм». Действие спектакля анфан терибля венгерского театра и кино происходит в психушке. Пациенты то звонят несуществующим родственникам и мажут калом стены, то бросаются в пляс и исполняют шлягеры венгерской оперетты. Мундруцо залихвацки выстраивает современную модель венгерского социума по образу психушки, что вроде бы банально, но пропитано такой буйной энергией разрушения и восторга, что волоски на коже встают дыбом.
«Пианисты» Бориса Павловича в театре «Глобус» (Новосибирск)
Музыкальный театр, в котором нет музыки, где хор артистов «выпевает» историю страсти к искусству до полной гибели всерьез, и где внешняя сдержанность и практически полная статика не скрывают колоссального внутреннего напряжения всех душевных сил.
«Таганок" Антона Федорова в Стерлитамакском башкирском театре
Тихий спектакль погребничковца Антона Федорова перестраивает зрителей в режим видения скрытой красоты вещей, и сам всматривается в нас двумя большими зеркальными глазами горных озер. Сюжет повести Мустая Карима рассказывает о приключениях советских подростков, но в воздухе спектакля разлит космический покой,обещающий, что мир в своих основах устойчив и гармоничен, что бы там ни происходило.
«Дядя Ваня» Михаила Бычкова в Воронежском Камерном театре
Я бы поехала в Воронеж. И посмотрела в Воронежском Камерном театре сразу три постановки по русской классике. Это если кто-то интересуется одновременно психологическим театром и не радикальной, но европейской формой спектакля. В этом театре небольшая, но блестящая труппа, у Бычкова отличный вкус, к тому же он ставит умные спектакли. Первый из них — «Дядя Ваня»: Бычков повернул в обратную сторону линейку привычных рассуждений и пошел не в Вампилова через Чехова (что хрестоматийно привычно), а в Чехова через Вампилова, увидев в героях «Дяди Вани» людей нам знакомых, близких, провинциально-советских, узнаваемо зажатых, нравственных, пьющих для храбрости и «от нервов».
«Гроза» Михаила Бычкова в Воронежском Камерном театре
В последние годы Михаил Бычков ходит на поиски в русской классике отечественных констант, несгораемых ментальных кодов и неизменных форм русского мира: «Дядя Ваня», «Гроза», «Бальзаминов». Герои Островского живут в советском «рабочем поселке», где дымят на заднике невыдуманной реальностью трубы какого-нибудь Коксохима, выжигающего вокруг себя живую природу, Сумасшедшая барыня в ватнике катает тележку с углем, принимая, по психическому нездоровью, печи — за геенну. Это тот вечный русский Калинов, где вышедшие с индустриального производства наши люди душили и душат друг друга в собственных домах. Где правят дикие Дикuе и отечественные «кабанихи», днем выступающие с трибун совнаркомов, райкомов или современной думы (Кабаниха тут никакое не «былое», а прямо депутат Мизулина…).
«Бальзаминов» Михаила Бычкова в Воронежском Камерном театре
«Есть только миг между прошлым и будущим», — пели нашему с Михаилом Бычковым поколению. Триптих по русской классике завершился (пока) «Бальзаминовым». Бычков примеряет платья классической драматургии на фигуры советских людей — наших, близких, знакомых. И находит созвучность Чехова и Островского советским реалиям. Но «Бальзаминов» вписан в сегодня так же, как и во вчера, ибо сонное мечтание, в котором пребывают десятилетиями русская душа, а также ум (если он есть), имеет непреходящую власть над российским народонаселением с того исторически-мифологического момента, когда Емеля лежал на печке, а щука носила ему что ни пожелает. И Бальзаминов никакой не дурак, он просто параноидально принимает желаемое — за действительное. Потому что он русский!
«Детство» Константина Кучикина в Хабаровском ТЮЗе
Спектакль фоменковский по природе и толстовский по духу. Впустив зрителя прямо на малую сцену, и, превратив ее в старый чердак, здесь читают «Детство» и тут же разыгрывают его. При этом нет и намека на злую иронию, которой сегодня приправлено в театре почти все. Неизвестно, как так вышло, но в Хабаровске бьют такие чистые театральные ключи, которых точно не сыщешь в «столицах», да и вообще нигде.
«Чик. Гудбай, Берлин» Олега Рыбкина в Красноярском драматическом театре
Еще один спектакль о детстве в моем рейтинге и еще один, где театральность открытая, радостная заключается в камерное пространство и делает его безграничным. «Чик» - это концентрированная пилюля из восторга и болезненных ощущений, которая будто бы сводит с ума органы чувств, вызывая фантомные запахи и вкусы, и заставляя испытывать боль от чужих воспоминаний, как от своих.
«День города» Михаила Бычкова в Воронежском Камерном театре
Лучший документальный спектакль о городе. Редкий вербатим, собранный театром без участия приезжей команды драматургов и режиссеров. И, может быть, поэтому спектакль вышел такой честный и внимательный к своим героям.
«Ревизор» Петра Шерешевского в Псковском театре драмы
Острый, неподдельно социальный театр, рождающийся не столько из сюжета Гоголя, сколько из публичного пространства уездного города N. Жизнь Городничего предстает в форме фильма, который снимается прямо у нас на глазах. Но этот продуманный до мелочей мир оказывается иллюзией, которую Хлестаков разрушает всего одним ютьюб-роликом. Никакой немой сцены в финале. Только трагедия, разворачивающаяся внутри отдельно взятой семьи, обман которой разоблачил, ну если не Навальный, то уж явно кто-то из оппозиционеров. Кто на митинг, а кто на «Ревизора» в Псков.
«Жизнь мертвецов» Сергея Чехова в «Один театр» (Краснодар)
Спектакль-путешествие, достойный путешествия в Краснодарский край. Громкое название, вызывающее в памяти ужастики про зомби, оказывается приманкой для того, чтобы погрузить нас в тотальный Мордор повседневной жизни, где физическая смерть — лишь одна из разновидностей смерти. Ведь, возможно, мы уже все частично мертвы: наши чувства, наш язык, наша коммуникация, наша память. Блестяще построенная партитура перемещения зрителя в уникальном пространстве «Одного театра» (по секрету, ради него тоже стоит ехать) придает этой истории эффект не просто соучастия, но обряда инициации, после которого каждый вправе себе задать вопрос: ты мертвый или ты живой?
«Там был мой дом» Петра Чижова в Смоленске
Под этим названием скрывается целая тетралогия, суммарно длящаяся почти целый день и рассказывающая о жизни города Смоленска в разных формах: постановка со зрителями вместо актеров, аудио-променад, site-specific спектакль в квартире и концерт современной академической музыки. Сюжетообразующим звеном всего цикла становится одноименный спектакль — история юноши, ностальгирующего по неминуемо ушедшим дням. В небольшой квартире, в замкнутом пространстве оказываются нынешний житель дома и хозяин в прошлом, живущие двумя параллельными жизнями. Прошлое, воспоминания, которые хранит дом, и настоящее невольно сталкиваются и переносят зрителей в метапространство ностальгии, заставляя физически ощутить связь времен.
«Снежная королева» Романа Феодора в Красноярском ТЮЗе
Лучший российский спектакль для детей, страшный и страшно красивый. Маньеризм как он есть, стоит полета на правый берег Енисея.
«Дуры мы, дуры» Дамира Салимзянова в театре «Парафраз» (Глазов)
Все док-спектакли Салимзянова с его чудесными артистами являются подарком для любителей новой естественности, к которым я принадлежу, безусловно.
«Ревизор» Николая Коляды в Коляда-театре (Екатеринбург)
Как и все лучшие спектакли Коляды, это дикий праздник театра и гимн русской хтони. То есть просто, чтоб почувствовать живой пульс театра - нужно хотя бы иногда ходить на спектакли Коляда-театра.
«Дети Солнца» Тимофея Кулябина в театре «Красный факел» (Новосибирск)
Определенно, один из лучших спектаклей Кулябина. Пьеса Горького о трогательных, явно предназначенных на заклание, но, может, и по заслугам, интеллигентах лишена свирепствующей вокруг холеры, бунта мастеровых и заглядывающих на двор химика Протасова, наподобие чеховского прохожего, неприятных пьянчуг. Ставший программистом Протасов, Вагин, Чепурной и прочая теперь живут в Силиконовой долине, мастеровые – все за океаном, Ельцин и Анжелика Варум («ля-ля-фа!») из далекой России только по телевизору, а телевизор никто особенно не смотрит. Спектакль о конце ужасной эпохи (герои провожают двадцатый век) внезапно оборачивается совершеннейшей апокалиптикой, когда времени больше не будет. Первое действие – беспримесный шедевр, второе по театральному языку более архаично, зато можно насладиться потрясающей актерской игрой.
«Бальзаминов» Михаила Бычкова в Воронежском Камерном театр
Новые возможности видеопроекции в режиме реального времени дали режиссерам шанс усилить театральную реальность средствами кинематографической выразительности. Спектакль Михаила Бычкова (этот режиссер, пожалуй, не нуждается в представлении) – не только театр, но и снятое здесь и сейчас кино, причем – это важно! – советское кино: стилизация то под шестидесятнические воздушные грезы, то под пастозный комизм «Любви и голубей». Кино – это еще и вымышленный мир, в котором проживает Миша Бальзаминов, по Бычкову – образцовый homo soveticus, вовсе не страшный, а скорее абсурдный и всё вокруг обращающий в абсурд.
«Из жизни огней» Юрия Мельницкого в театре-студии «Бенефис» (Елец)
Спектаклю уже больше пяти лет, и не осталось ни малейшей надежды увидеть его на каких-нибудь столичных гастролях. Так что надо ехать в Елец: там удивительной красоты архитектура, невероятное количество храмов, там бунинские места, там ослепительные пейзажи, многочисленные дружелюбные котики, а еще ежи и совы по ночам. Поверьте летающему мне: Елец – один из самых красивых городов России, а из самых красивых – самый русский. О режиссере Мельницком знают немногие, в основном, ростовчане. Кирилл Серебренников ставит Мельницкого очень высоко. А сам Мельницкий, театральный примитивист и сюрреалист, мастер странности и парадокса, эдакий Хармс от современной режиссуры, сейчас ставит только в Ельце. В репертуаре «Бенефиса» сохраняется несколько спектаклей Мельницкого, но лучше выбрать эту фантазию на темы пьесы Ольги Донец – с участием волшебника-любителя, раздающего зрителям визитки, сценами убийства медработника и сожжения учительницы-садистки, танцами веселых мертвецов, откровениями попугая-алкоголика и прекрасной молчаливой сценой под музыку «Ласкового мая».
«Три сестры» Тимофея Кулябина в Театре «Красный факел» (Новосибирск)
Чем интересно: Не просто хорошая работа, но определенная веха в истории русского театра 2010-х. Спектакль идет на жестовом языке с русскими субтитрами.Прислушайтесь вместе с чеховскими героями к звуку крутящегося волчка и к неслышимой музыке, которая играет «так бодро, так весело».
Зачем ехать: Гастрольный и фестивальный график театра сверстан на несколько лет вперед. Эти «Три сестры» можно было увидеть в Москве на «Золотой маске» и в Петербурге на «Радуге», но теперь ловите спектакль или на европейских фестивалях, или на родной сцене в Новосибирске.
«Жизнь мертвецов» Сергея Чехова в«Один театр» (Краснодар)
Чем интересно: Иммерсивный спектакль об умирании и смерти. Разделившись на четыре потока, зрители бродят бесплотными тенями по огромному зданию в сопровождении нескольких проводников — эдаких Харонов.
Зачем ехать: «Жизнь мертвецов» почти невозможно приспособить к другому пространству кроме того, где она играется. Если учесть, что независимый краснодарский «Один театр» готовится сейчас к переезду на другую площадку, спектаклю, скорее всего, суждена недолгая жизнь.
«Бонни и Клайд» Виталия Федорова в Хабаровском ТЮЗе
Чем интересно: Один из самых убедительных опытов в стилистике «свидетельского театра»: на сцену выходят не профессионалы, а жители Хабаровска, рассказывающие свои собственные истории. Как история о псковских девятиклассниках Денисе и Кате, которые несколько лет назад покончили с собой после перестрелки с полицией, отзывается в сегодняшнем Хабаровске? Что стало причиной их бегства из дома и конфликта с миром взрослых?
Зачем ехать: Поскольку на сцене не актеры, спектакль нельзя повторить дважды в одном и том же виде. Это хрупкая история, которую крайне сложно вывезти за пределы Хабаровска.
«Гора Олимп» Яна Фабра в театре «Трубляйн» (Антверпен)
24-часовой спектакль возмутителя спокойствия (театр «Трубляйн», Антверпен) существует уже несколько сезонов, и ради этого беспрецедентного театрального опыта стоит отправиться в любой из городов мира, где будет обещан показ. Прожить сутки в обществе героев античных мифов и великолепных актеров-перформеров намного увлекательнее, чем предполагаешь в самых смелых мечтах, а если поделить цену билета на 24, то сумма за час идеального сценического действа, полного статуарной красоты и великолепного драйва, выглядит просто смешной – в районе 3-4 евро.
«Кристина» Кэти Митчелл в «Шаубюне» (Берлин)
«Фрекен Жюли» в берлинском театре «Шаубюне» – одна из вершинных, хоть и давних, постановок Кэти Митчелл, созданных в технике мультимедийного театра. Главный содержательный ход режиссера в отношении знаменитой пьесы Августа Стриндберга состоит в ключевой смене акцентов: крупный план предназначен не истеричной фрекен, но утомленной и неразговорчивой служанке Кристине, ее созерцательно-неповоротливому внутреннему миру и трагически-неуклюжему осознанию собственной драмы. Пастельный и медитативный спектакль отличает редкая концентрированность, насыщенность информацией и эмоцией, которые зритель считывает независимо от знания или незнания пьесы.
«Площадь героев» Кристиана Люпы в Национальном драматическом театре Литвы (Вильнюс)
Союз польского постановщика, литовских актеров и драматургии австрийца Томаса Бернхарда, которого Кристиан Люпа называет Кафкой второй половины XX века, дал выдающиеся плоды. Минимализм и сдержанность актерского существования в спектакле «Площадь героев» в Национальном драматическом театре Литвы (Вильнюс) доведены до абсолютного совершенства, как и сценическое воплощение стостраничной пьесы без знаков препинания, состоящей из сухого и горького обмена репликами при полном отсутствии внешнего действия. «Площадь героев» Люпы – негромкий, мудрый и, увы, актуальный спектакль о последствиях прорастания нацизма в людях и государствах.
Комментарии
Оставить комментарий